Чтобы избежать недобросовестных подозрений в эмоциональной предвзятости к моему аргументу, я думаю, что полезно отметить, что я не мусульманин и не имею особо прочных связей с Исламом. Я вырос в католической семье и быстро стал атеистом. Я вырос в Доминиканской Республике, практически не имея контактов с арабским миром, за исключением случайного Киббэ, который я ел с самым невольным невежеством относительно того, откуда он родом.
Я еще не познал удовольствия путешествовать в мусульманскую страну, поэтому я хотел бы думать, что единственное, что я имею в отношении этого вопроса, это логика и разум, а также несправедливость и иррациональность. Но хватит с моей мелкой потусторонней сущностью, давай приступим к делу.
Сила СМИ
Если бы вы включили телевизор (я знаю, я знаю, телевизор отстой, никто его больше не смотрит, а новые интернет-СМИ – это дерьмо, но терпите меня) и настроились на какой-либо из устоявшихся, самопровозглашенных заслуживающих доверия кабельных новостных каналов, это было бы замечательным подвигом, если бы вы могли смотреть его всего несколько часов. Таким образом, вам удалось бы избежать представления о том, что мусульмане являются племенной группой дикарей, управляемых террором, которые просто хотят взорвать нас всех до седьмого века. Подвиг был бы еще более замечательным, если бы вы смотрели Fox News.
На самом деле, я вызываю вас смотреть Fox News в течение двух недель подряд, не получая никакой информации из других источников. Я призываю вас не выступать с какой-то безудержной исламофобией, которая заставляла вас портить штаны от страха каждый раз, когда вы пахли халяльной едой, и звать на помощь с криком «Закон шариата!!! Закон шариата!!!» каждый раз, когда вы видите мечеть. Достаточно взглянуть на этот клип судьи Жанин Пирро, который яростно кричал в камеру: «Нам нужно их убить!» чтобы понять, что я имею в виду.
Избыточность заключается в том, что существует тенденция преувеличенного изображения мусульман как насильственных людей, а ислама, как насильственную религию, которая заставляет людей обезглавлять других и взрывать себя во имя Аллаха.
Нет, не все террористы мусульмане!
Теперь, избегая тактики пропаганды войны, которая продвигает это изображение мусульман и ислама в основных средствах массовой информации, люди, которые считают это изображение правдивым, часто оправдывают его, отмечая, что подавляющее большинство террористов являются мусульманами. Они верят, что Коран – это особенно жестокая книга, которая призывает его подданных вести священную войну или джихад и убивать всех неверных, которые бросают, не уважают или не подчиняются Слову Аллаха.
Первая часть этого иррационального оправдания довольно легко разоблачить. Любой, кто имеет простое понимание элементарной математики, от подсчета до сложения, может понять, что, даже если бы мы предположили, что подавляющее большинство современных террористов являются мусульманами – факт сам по себе является явно ложным и нелепым, как отмечается в этом отчете Глобального исследовательского центра и многих других – подавляющее большинство мусульман не являются террористами. Если бы это было так, не осталось бы никаких крупных зданий, ведь все было бы взорвано под чистую. Большинство из 1,3 миллиарда человек, большинство из почти одной трети населения мира, то это довольно много людей. Если вы думаете, что так много людей выйдут для того, чтобы достать вас, то вы, вероятно, страдаете шизофренией или смотрите Fox News, или и то, и другое.
Интерпретации Корана
Тем не менее, некоторые говорят, как, например, кандидат от Партии независимости Соединенного Королевства Анн-Мари Уотерс в дебатах в Оксфордском союзе и удивительное число ученых, таких как Сэм Харрис или Ричард Докинз, что даже если террористы являются очень незначительной частью всего Мусульманского населения, это не делает ислам ненасильственной религией, потому что мирные мусульмане лишь «творчески и сознательно неверно истолковывают Коран». Такие люди верят, что истинный ислам – это то, как его интерпретирует Усама бен Ладен, и все радикалы; что все мусульмане, которые активно и продуктивно функционируют в демократических обществах и возвращаются в Коран, чтобы найти мир, утешение и цель, просто ошибаются в своей интерпретации книги.
На это я лишь отмечаю, что все христиане и иудеи, которые верят в это, – что только радикальное и наиболее буквальное толкование священной книги является правильным – должны признать, что единственными истинными верующими Библии являются те, кто считает, что «Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти.» (Исход 21:17) или что гомосексуализм – это «мерзость» (Левит 18:22), или что «женщине учить или же руководить мужчиной; ей следует молчать.» (Тимофею 2:12), или что все должны «Не оставлять в живых колдунью.» (Исход 22:18). По этой логике единственные истинно верующие в Библию, несправедливо используемой в отношении мусульман, будут строить такие виды геноцидной банды средневековых маньяков, которые ходили, сжигая людей по их прихоти и ставя женщин на кол 500 лет назад, или баптистская церковь Вестборо.
Для атеистов, которые думают, что Коран или любая религиозная книга на самом деле побуждает людей к насилию только, потому что некоторые экстремисты наполняют ими их жаждущие крови умы, я бы сказал, как насчет Эрика Харриса, одного из парней, которые совершили Колумбинскую резню в средней школе в 1999 году? В своем дневнике он выделяет Томаса Гоббса как оправдание своих убийственных планов. Как насчет нацистов, которые использовали философа Фридриха Ницше для оправдания своих действий геноцида? Можете ли вы сказать, что Левиафан, одна из величайших книг, когда-либо написанных о политической философии, или любое из произведений Ницше, признанных за их понимание эпистемологии и психологии, на самом деле заставляло людей переходить от порядочных к полномасштабным убийственным психопатам, готовым убивать все, что движется? Очевидно, простота и иррациональность этой логики становится очевидной.
Дело в том, что ни одна книга, какой бы подстрекательской ни была риторика, не заставляет людей быть хорошими или плохими, а никакая религия не заставляет кого-либо быть жестоким. В частности религиозные книги являются особенно ясным примером этого, потому что они допускают много толкований и постоянное обсуждение этих толкований.
Если кто-то рассержен, этот человек, скорее всего, сможет найти что-то, какую-нибудь книгу, какой-нибудь отрывок, какое-то обоснование, чтобы оправдать этот гнев. Единственное различие в этом смысле между священными книгами и другими книгами состоит в том, что священные книги невероятно более популярны и больше поддаются, когда дело доходит до оправдания насильственных мыслей. Но дело в том, что кто-то должен сначала рассердиться, а книга не вызывает никакого зла.
Угнетение, скупость, наличие дорогого друга или родственника, разнесенного на куски роботом небесного огня ада – это те типы вещей, которые потенциально могут настолько разозлить людей, что они интерпретируют то, что в противном случае является красивой и мирной книгой для многих, как жестокий военный манифест, в котором говорилось, что нужно убивать всех неверных.
Может быть, нам следует попытаться исправить эту политическую и социальную несправедливость, которая заставляет людей обращаться к такому радикальному насилию, вместо того, чтобы просто иррационально клеймить целую культуру и религию людей – культура и религия, которые сделали так много хорошего для математики, науки, философии и общего прогресса человечества – как по своей сути злых, насильственных или отсталых.
